Охинская местная общественная организация
«Центр по сохранению и развитию традиционной культуры
коренных малочисленных народов Севера
«КЫХКЫХ»(«ЛЕБЕДЬ»)»

Сегодня многие эксперты отмечают, что рыбная промышленность в России является фактически самой кризисной отраслью сельского хозяйства, где непростые проблемы рыболовства, попавшего в сети отечественной бюрократии, переплетаются с накопившимися у населения претензиями к качеству рыбных товаров в одних регионах, к почти полному отсутствию рыбы в других, что указывает на отсутствие налаженной системы поставок рыбной продукции от производителя к покупателю.  18 апреля состоялось первое заседание комиссии РСПП по рыбному хозяйству и аквакультуре. Его участники обсудили вопросы стандартизации и технического регулирования в рыбной отрасли, меры поддержки отечественных производителей в условиях ВТО и утвердили план работы комиссии в 2013 году. Основным вопросом  по рыбному хозяйству и аквакультуре стал проект федерального закона «О стандартизации» и комплекс мер по обеспечению качества и безопасности рыбопродукции. Российская экономика вступает в совершенно новую фазу, а рынок будет регулироваться техническими регламентами Таможенного союза, и желательно, чтобы рыбная отрасль успела подготовиться к новым требованиям.

Прокомментировала резонансные вопросы рыбохозяйственного комплекса, привлекающие внимание не только профессионалов, но и широкой общественности, наш эксперт портала заведующая сектором экологической экономики СОПС, доктор экономических наук, профессор ВШЭ Липина Светлана Артуровна

Ольга Горховская: Светлана Артуровна, Вы недавно вернулись из командировки на Север, в Ненецкий автономный округ.  С какими  вопросами по рыбному хозяйству Вы там   столкнулись во время Ваших лекций и бесед с руководством региона и самими жителями НАО? Знаю, что вопросы по  рыбоводству там поднимались. А говорили ли о проблемах  прибрежного рыболовства и рыболовства во внутренних пресноводных водоёмах, были ли вопросы по сфере регулирования рыболовства по  коренным малочисленным народам Севера?

Светлана Артуровна Липина: Во-первых, хочется сразу подчеркнуть, что в России «рыбный вопрос» следует рассматривать как стратегический! Нельзя делать вид, что ничего особенного не  происходит. Отечественная рыбная отрасль находится в роли  «пасынка», где-то на задворках хозяйственного комплекса РФ,  а все  усердно делают  вид, что ничего странного и особенного не происходит.  И это в стране  с великими океанами и их морями, полными  морских даров,  величайшими реками Севера Евразии и колоссальным побережьем Дальнего Востока, где вовсю хозяйничают другие государства, а наш флот   сидит на квотах и лимитах. Причем Каспийских рыбаков вообще посадили на особое осадное положение!  Система квот порождает фантастическую коррупцию, которая цветёт махровым цветом и побеждает в рыболовстве,  а обещанную Росрыболовством в лице господина А. Крайнего торговую сеть с дешёвой и качественной рыбной продукцией,  мы так и не увидели. Зато было много  инициатив по квотам и лимитам, и даже по платной рыбалке. Вы спросИте жителей прибрежных регионов, где можно купить свежую, только выловленную рыбу и услышите — «очень сложно», то есть, о свежих морепродуктах местного вылова в наших магазинах просто не идёт речи. Купить сегодня качественную свежую рыбу – большая проблема, и справиться с ней может лишь тот, кто знаком с уловками производителей.

 Сегодня организация рыболовства наполнена избыточным абсурдом буквально во всём. Так, в Ненецком округе рыбаков больше, чем где бы то ни было в России, потому, что там практически  каждый  рыбак, от мала до велика. Здесь рыба для коренных жителей Ненецкой земли больше, чем рыба. Это второй, а для обитателей речного или озёрного прибрежья, первый хлеб. Рыба и производные с ней продукты воспринимаются как насущная жизненная необходимость. Здесь текут более 160 рек и речек,   зеркало  озер превышает миллион гектаров, а красавица Печора, расплескав свои воды протоками и заливчиками, гордо несет свои воды в Северный Ледовитый океан. И все эти водные ресурсы щедро одарены  рыбой, какой не сыщешь ни в одном искусственном водоеме. Они  могут подарить рыбакам сига, ряпушку, чира и дивно пахнущую почему-то огурцами вкуснейшую корюшку. Но для того, чтобы закинуть сеть в реку и поймать рыбу для личного потребления, рыбак должен оформить, по меньшей мере, два документа: разрешение на вылов и договор на него же. Причём, в организациях разной ведомственной подчинённости.  Самое главное, что никой смысловой нагрузки дублирующий документ не несёт, а лишь удлиняет цепочку принятия решений при осуществлении рыболовства во внутренних водах.  Но упростить до подачи заявления и получения разрешения в одном месте, по принципу «единого окна», нельзя, нет соответствующего подзаконного  акта из Росрыболовства,  из отдела госконтроля, надзора и охраны. Мешает очевидное несовершенство правовой базы. В результате жители Ненецкого округа, которые рыбачили испокон веков, не могут на законных основаниях заниматься этим традиционным для них видом деятельности. Такая же картина в Эвенкийском автономном округе: более трех тысяч эвенков уже несколько лет  считаются браконьерами, потому что не определены и не утверждены объемы общего допустимого улова по видам биоресурсов. Сходная  ситуация на Таймыре, в Югре и для других малых народов Севера. Это чудовищная забюрократизированность разрешительных процедур,  нежелание знать обстановку на местах, противоречивость законов и абсурдность правоприменительной практики  Россельхознадзора,   не просто возмущает,   а является вопиющим  фактом небрежного отношения к коренным народам  нашего  Севера и Северо-востока. В силу объективных причин — это образ жизни и хозяйствования небольших этнических групп населения нашей страны, которые просто не могут жить иначе и в большинстве своем не адаптируются к нашей быстро меняющейся действительности. Альтернативы попросту у них нет. Они болеют, если лишены этнической пищи. Они спиваются и вымирают, если лишить их этого традиционного занятия. Мы должны решить эту проблему, а не прописывать остаточный принцип в государственном документе, направляя при этом большую долю выловленных ресурсов за рубеж. У нас получается странная ситуация. Закон принимается, и в нем содержится десяток или два десятка отсылочных норм, что Правительство должно принять такой-то закон, федеральный орган исполнительной власти, ответственный за эту отрасль, должен тоже принять какой-то свой акт. Закон принимается, а подзаконные акты не принимаются годами. Годами!!  А что это за закон, который принят, а человек, грубо говоря, ничего не может, опираясь на этот закон, сделать?

Во время командировки в НАО люди нам жаловались,  что детей в детсадах и школах приходится кормить норвежской рыбой, так как Санэпиднадзор не разрешает кормить своей экологически чистой, нет  какого-то акта по разрешению. От былой гордости округа – рыбокомбината – остался лишь один музей, а на прилавках Нарьян-Марских магазинов чаще встретишь норвежскую сёмгу, нежели печорскую. Ведь рыбаки ничего не просят: ни денег, ни какой другой помощи – только навести порядок в законодательстве. Отсутствие норм, обязывающих или стимулирующих рыбаков доставлять улов на территорию Российской Федерации, отсутствие протекционистских мер и государственной поддержки отрасли привело к разорению северного побережья европейской части страны, традиционно столетиями жившего за счет морского промысла.

Приведу еще один  факт, о котором говорил  аудитор Счетной палаты Назаров А. В. на итогах парламентских слушаний по теме «О проблемах реализации Федерального закона „О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов“ в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях»: «Мы проверяем сейчас Северный бассейн, я вам скажу о просто вопиющим факте, когда выловленная рыба не доставляется на берег по одной причине – ветеринарный служащий запрещает ее прием на берег в связи с тем, что существует СанПин. Во всем мире принимается рыба, а здесь не принимается». То есть, чтобы рыбные ресурсы попали на берег,  нужен такой   нормативно-правовой акт, который  даст право рыбакам регламентировать доставку свежей рыбы к себе на берег.

 О. Гороховская: Если высокие административные барьеры и инфраструктурные ограничения различного характера препятствуют или сдерживают рациональное  ведение рыбохозяйственной деятельности, то какие меры необходимо принимать, как самые срочные. Какие факторы, на Ваш взгляд, являются основным тормозом развития рыбохозяйственного сектора экономики в регионе? И какова же при этом должна быть цель рыболовной политики страны?

С. А. Липина:  Я регионалист, и не большой специалист в сфере рыболовства, но здравый смысл подсказывает: если нельзя на федеральном уровне ответить на вопросы, решение этих вопросов необходимо отдать в регионы. А на федеральном уровне создать полноценную нормативную правовую базу, необходимую для эффективной работы рыбного хозяйства, чтобы обеспечить координацию деятельности федеральных органов  и региональных исполнительной власти в сфере управления водными биологическими ресурсами. Ведь прозрачная Система технического регулирования в виде непротиворечивой и полной нормативной правовой базы, административных процедур и электронного документооборота  сможет решить многие болевые точки рыбной отрасли: уберет  барьеры искусственно  созданных высоких рисков для бизнеса, а самое главное, поможет выявить «заповедник прибыли» коррупционеров, который тормозит дифференциацию продуктовой линейки и расширение рынков сбыта. Рыбопромышленники требуют четких, единых для всей страны, особенно учитывающих специфику регионов, правил ведения бизнеса на длительную перспективу. Ведь рыбаки и  товаропроизводители  должны иметь защитника в лице государства, чтобы  чувствовать себя на внутреннем рынке комфортно. Рыбак, рыбопромышленник и спекулянт – совершенно разные субъекты. Искусственная заорганизованность нынешних правил рыболовства делает мутной воду, в которой ловится рыба, во всех смыслах…..

 Особенно ощутимо эти неуложенные законодательные  инициативы сказываются в автономных округах, где полномочия в области рыболовства, переданные для осуществления органам государственной власти субъектов Федерации, исполняются областью, точнее – его агентством по рыбному хозяйству. Особых претензий к данным агентствам нет, однако само по себе положение, когда один субъект «полномочит»,  другой накладывает объективные трудности на этот и без того, как мы видим, запутанный процесс. Так сегодня в Ненецком округе регулирование всех видов рыболовства во внутренних пресноводных водоёмах осуществляют три организации разного ведомственного подчинения:

-    окружное управление по АПК и ветеринарии;

-  агентство по рыбному хозяйству Архангельской области;

-    Двинско-Печорское территориальное управление Росрыболовства и его обособленное структурное подразделение – отдел госконтроля, надзора и охраны по НАО.

Однако это ещё не всё. Помимо регулирования рыболовства, есть ещё и охрана водных биологических ресурсов. Здесь за рыбой и рыбаками следят Ненецкая государственная районная инспекция Государственной морской инспекции пограничного управления ФСБ России по Архангельской области, отдел госконтроля, надзора и охраны водных биологических ресурсов Двинско-Печорского территориального управления Росрыболовства, а также управление Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по НАО. Самостоятельное исполнение полномочий в области рыболовства (как, впрочем, и в других сферах), позволило бы округам избавиться от части административного балласта, а значит, с одной стороны, сохранить рыбопоголовье  в своих озёрах и реках, а с другой – обеспечить рыбное меню на столах жителей не только округа, но и области. Если избавиться хотя бы от части вышеупомянутых контролирующих «нянек», то будет в достатке и то, и другое.  И эту ситуацию надо исправлять, и не только в НАО, а и в других  регионах, не растягивать это на последующие 10 лет.

Ольга Гороховская: 4 марта 2013 Премьер РФ Дмитрий Медведев утвердил государственную программу Российской Федерации «Развитие рыбохозяйственного комплекса». Целью госпрограммы является обеспечение перехода от экспортно-сырьевого типа к инновационному типу развития рыбохозяйственного комплекса на основе сохранения, воспроизводства, рационального использования водных биоресурсов, внедрения новых технологий и обеспечение глобальной конкурентоспособности вырабатываемых российским рыбохозяйственным комплексом товаров и услуг. То есть, сейчас в РФ будет  проводиться фактически инвентаризация  не только ресурсов в рыбной отрасли, но и  вся система технического регулирования  нормативной правовой базы.

С. А. Липина: К сожалению, у нашего государства не было никакой рыболовной политики уже на протяжении последних более 20 лет,  рыбная отрасль доведена до катастрофического состояния. И здесь вывод очевиден: раз страна вошла в рыночные условия, то  необходимо учитывать  ряд экономических параметров по всей цепи производства рыбной продукции. Прежде всего, это спрос на внутреннем рынке, спрос на внешнем рынке. Это и сырьевая база, и объективные возможности выработки пищевой продукции из уловов.

В последнее время Президент В. В. Путин начал призывать правительство обратить внимание на рыбохозяйственный комплекс России,  и это необходимость возникла из-за огромных  проблем реализации Федерального закона "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов». И будем говорить прямо  вызвано это,  прежде всего, тем, что рыболовство играет одну из главных, и может быть даже самых существенных ролей в экономике не только дальневосточных регионов,  где большая часть территории отнесена к районам Крайнего Севера и приравненных к ним местностям, но и европейского севера. В настоящее время запасы многих видов водных биологических ресурсов не осваиваются в полном объеме, а  в водных экологических системах происходит замещение наиболее ценных видов ресурсов малоценными или видами, не имеющими промыслового значения. Уже давно нет жупановской селедки, днем с огнем не сыщешь угольную, не гуляет у наших берегов лимноелла, престипома и так далее. Да общий объем допустимых уловов осваивается только наполовину, к тому же и рост уловов осуществляется за счет недоиспользуемых в 90-е годы объектов промысла наваги, терпугов, мойвы, сайры, сайки и других видов малоценных рыб. Уловы же минтая за последние 15 лет  уменьшились почти наполовину, трески – на четверть, крабов – на треть. По подсчетам экспертов бессменным лидером по объему вылова в нашей стране вот уже в течение нескольких лет остается минтай.

 Поэтому, ограничив деятельность перекупщика, государство защитит труд рыбака. И конечно, защитит потребителя. Вот недавно (19 апреля 2013г) в своем интервью  Глава Минвостокразвития В. Ишаев  прямо заявил: «В биоресурсах у нас разворовывается $1,5 млрд. Мы взяли таможенные данные Китая, Кореи и Японии и данные нашей таможни. Получилось, что у нас купили на $1,5 млрд. больше, чем мы продали. Это прямое воровство, и никто меня тут не переубедит. Рыбу покупают прямо  „на воде“, потому что нет открытых публичных электронных торгов». Только конкуренция и открытость помогут прийти к оптимальным, экономически обоснованным ценам и даст возможность отечественным производителям участвовать в этом процессе на равных.

Ольга Гороховская: С 3 мая 2013 года Россельхознадзор запретил ввоз рыбной продукции из Норвегии, несмотря на то, что по данным руководителя  Аналитического центра информационного агентства по рыболовству Митупова Тимура РФ всегда стояла на первом месте по импорту рыбы из Норвегии. По его словам в прошлом году Россия закупила рекордный объём норвежской рыбы – 215 тысяч тонн. Значит  есть риск, что с прилавков  исчезнет то многообразие импортной рыбной продукции, а ритейлеры ухватятся за эту возможность и не только цены поднимут, но и  заменят ассортимент  перемороженной рыбой,  консервами «килька в томате», шпротным паштетом или ещё какой-нибудь экзотикой. Ведь ни для кого не секрет, что рыбу для ресторанов в столичных и крупных городах  привозят из-за границы, и это при нашей  огромной прибрежной  морской территории, реках и озерах России. Если посмотреть на основной показатель – потребление рыбы на душу населения, то в России он снизился в 2,5- 3 раза. А заработная плата, которой оперирует основное население, не  настолько высока, чтобы  покупать филе трески по цене до 200 рублей за килограмм, или копченый палтус по 350 рублей за килограмм, не говоря уже о деликатесах.  К  тому же есть в России районы, где рыбы вообще почти нет. Как решить в России этот  «рыбный вопрос»?

С. А. Липина:  Во-первых, по поводу норвежской рыбы, российский потребительский рынок  мало чем пострадает, потому что это был отказ по нескольким норвежским заводам. Ведь по  итогам 2012 года Россия добилась ещё одного рекорда на поприще рыбной отрасли, которым она, правда, вряд ли станет гордиться. По итогам 2012 года Россия стала самым крупным покупателем норвежской рыбы, прежде всего, сёмги и форели, сообщил Норвежский комитет по рыбе.  Однако, по мнению председателя Общественного совета Федерального агентства по рыболовству Александра Савельева,  Россельхознадзор ведёт хотя бы здесь правильную политику,  и даже мог бы быть жёстче, потому что инцидент с некачественной продукцией далеко не первый. «Россия – единственная страна в мире, где эта дрянь продаётся в несколько раз дороже дикой рыбы, ещё и подвержена всяким заболеваниям», – объясняет эксперт АиФ.ru. По его словам, «россияне вбили себе в голову», что импорт – это хорошо, и продолжают платить втридорога за некачественный продукт. Во-вторых, почти вся рыба из Норвегии выращивается в искусственной среде и к тому же в три раза дороже дикой российской рыбы выросшей в экологически чистых морских районах Северных морей и  Дальнего Востока, она дешевле и намного полезней. Норвежскую  семгу выращивают в садках. Рыба растет без движения, и  чтобы она не болела, в корм добавляют кучу антибиотиков, а заодно и красителей. Поэтому лучше брать российскую красную рыбу, пойманную на Дальнем Востоке и севере Сибири.

О. Гороховская: Тогда вопрос, будем говорить на «засыпку», можно сказать, национальный. Какое отношение имеет рыба и регулирование её поголовья к давно уже отменённой в паспортах пятой графы «национальность»?

С. А. Липина: Спасибо за очень интересный вопрос. Дело в том, что федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» разрешает рыбачить (осуществлять рыболовство для целей потребления) не только при помощи удочки лицам  общинам, относящимся к коренным малочисленным народам Севера и включённым в соответствующий перечень. При этом, гласит закон, должны быть законодательно определены места традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности упомянутых народов.

И тут сразу возникает множество вопросов.

Представьте себе любое село, в НАО, ЭАО или Чукотский автономный  округ. В каждом из них примерно в равных пропорциях проживают русские, коми и ненцы, чукчи и коряки, эвенки и русские и т. д. Но в перечень коренных малочисленных народов Севера в НАО включены только ненцы, а про другие национальности в этом округе забыли. Выходит, что одному старожилу посёлка нельзя ловить рыбу для личного потребления, а соседу можно? Получается. Как – то не по- интернациональному.

Впрочем, не везде ненцам открыт зелёный свет для рыбалки и, соответственно, красный – для рыбнадзора. Так в Архангельской области иная картина. Здесь в Мезенском районе тоже живут ненцы, однако они в этом случае к коренным малочисленным не относятся. Территории природопользования за ними не закреплены, квоты не установлены. Следовательно, традиционной хозяйственной деятельностью в виде рыбалки мезенские ненцы заниматься не вправе. Те их соплеменники, которые живут в НАО, могут, а они нет. Разве не обидно? Зато по всему северному побережью проживают поморы. Исконно коренной народ. Но такой национальности вообще в перечне Росрыболовства нет. И много кого из  малых коренных народов  Севера забыли упомянуть, ведь Россия велика, а от Чукотского края до Москвы более 10 тысяч км. А коренным (по национальной принадлежности) жителям округа невдомёк, почему они, имея право на добычу рыбы, обязаны идти за разрешением на вылов? Почему тогда в законодательстве ещё и не определены традиционные орудия лова, коль скоро речь идёт именно о традиционной хозяйственной деятельности? Вот вам и  издержки рыбной национальной политики!

Хочется подчеркнуть, что одними из первых, кто обратил внимание на нелепость и бессмыслицу разделения людей на коренных и пристяжных, стали законодатели Республики Саха (Якутия). Они предложили поправить закон «О рыболовстве» формулировкой «лица, которые не относятся к указанным народам, но постоянно проживают в местах их традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности и для которых рыболовство является основой существования». Говоря обобщённо, якутские парламентарии выступили за внесение ясности в понятия «титульная» и «коренная» национальность, пусть хотя бы в своем регионе.

Здесь вывод для Росрыболовства и  Россельхознадзора  один: законодательно определить статус лица либо общины, относящихся к коренным малочисленным народам Севера, установить перечень документов для подтверждения принадлежности к этому статусу, а главное – приравнять людей, которые по рождению являются жителями Севера и чьи предки веками кормились рыбой, к гражданам титульной национальности.

О. Гороховская: Исторически Россия является ведущей морской державой исходя из ее пространственных и геофизических особенностей, а  территория Дальнего Востока находится в одном из высокопродуктивных районов мирового океана. Сейчас по стратегическим  планам нашего Правительства эти регионы должны стать форпостом освоения богатейших биологических и природных ресурсов  Севера Сибири и Дальнего Востока. Какие меры принимают дальневосточные региона для освоения этих ресурсов, и что сделано за последнее время в рыбном секторе?

С. А. Липина: Хорошо известно, что большинство стран, занимающихся рыболовством, поддерживают свое отечественное судостроение, обеспечивают модернизацию не только флота, но и портовых сооружений  льготным кредитованием, субсидированием. Так, Япония и Германия предоставляют национальным верфям субсидии в размере до 30 процентов, компенсируя разницу в затратах верфи рыночной стоимостью судна. В Польше и Китае отменены таможенные пошлины на импортируемое судовое оборудование, а мы все разрабатываем концепции. Что касается строительства современных судов, во-первых, Европа уже перешла к совершенно новым требованиям к строительству судов. Чтобы сохранить, а впоследствии и увеличить конкурентный и производственный потенциал отрасли, необходимо обновить ее производственный капитал и технический уровень, что требует больших инвестиционных затрат в строительство современного рыбопромыслового флота и технико-технологическую реконструкцию береговых предприятий. Хотя нельзя не отметить, что развитие производственного потенциала Дальневосточной рыбной промышленности определяется не только финансовым состоянием рыбопромышленных предприятий, но в первую очередь зависит и от состояния сырьевой базы рыболовства в исключительной экономической зоне России на Дальнем Востоке. Имея выход к морям Тихого и Северного Ледовитого океанов и значительную протяженность береговой линии, эти территории обладают высоким потенциалом освоения биологических ресурсов моря. Однако,  «критические точки» (холодильно-складские объекты портовой инфраструктуры, специализированный подвижной состав, портовые подходы) уже давно не финансируются и не включены в бюджетные планы государственных компаний. Основное количество (около 90 процентов) судов рыбопромыслового флота отрасли составляют малоэффективные физически изношенные и морально устаревшие суда, построенные по проектам 60 — 80-х годов, имеющие крайне высокие показатели энергоемкости. По своим технико-эксплуатационным характеристикам они не отвечают современным требованиям. В результате списания многих больших морозильных рыболовных траулеров старых проектов почти в 2 раза сократилась численность больших судов. Также более чем в 2 раза сократилась численность обрабатывающих судов, причем плавучих баз — почти в 3 раза. Уменьшилось число производственных рефрижераторов, средне- и крупнотоннажных транспортных судов.  «Могу официально вам заявить»,- подтверждает мою правоту аудитор Счетной палаты Назаров А. В., «ни одного современного проекта в России на строительство судов нет, как нет и прибрежного рыболовства. Мы настроили очень много в последнее время гигантов, которые, можно сказать, не работают в России». Вот совсем недавно было в печати сообщение, что пирсы  ряда портовых сооружений на Дальнем Востоке настолько износились, что капитаны даже легких пассажирских судов боятся пришвартовываться в Корсакове и Аниве, Невельске Сахалинской области. В регионе вылавливается порядка 2,6 млн тонн, а выходных портов немного, и они уже находятся в таком состоянии, что «не переваривают» такой объем рыбопродукции при заходе судов в порт. А  положение с транспортировкой готовой рыбной продукции из мест ее массового производства, в первую очередь с Дальнего Востока, в такой основной район потребления, как европейская часть России, вообще катастрофическое. Вследствие продолжающегося удорожания транспортных расходов и тарифов на обслуживание, рыба становиться прямо «золотой» по стоимости, поэтому неудивительно, выигрывает импортная, которую российские моряки вылавливают и продают прямо в море.

Что по-настоящему радует, так то, что в регионе стали особое внимание уделять  проблемам развития рыбопромышленного комплекса, с формированием полноценного кластера, включающего в себя производства замкнутого цикла: от искусственного воспроизводства до глубокой переработки и формирования узнаваемого на рынке бренда продукции. Предполагается развивать пастбищное и товарное рыбоводство, которое будет предусматривать реконструкцию существующих лососевых рыбоводных заводов и приоритетным направлением которого станет выращивание морских водных биологических ресурсов, чему способствуют природно-климатические и гидрологические условия прибрежных акваторий. При этом, рыбоводство предполагается развивать на инновационной основе с эффективным использованием российских и зарубежных научно-технических разработок и передового опыта. Сегодня можно констатировать, что ряд проектов близок к завершению. Есть и некоторый результат, сочетание производств: (пирс с. Крабозаводское на о-ве Шикотан и холодильные мощности в Корсакове с консервным производством в Озерске), позволившем создать дополнительно 123 рабочих места и увеличить налоговые поступления в бюджеты всех уровней на сумму более 100 млн. рублей.

О. Гороховская: Спасибо, Светлана Артуровна!

http://nasledie.ru/node/1801